Тем не менее допинговая проблема в профессиональном спорте все-таки существует.

А.В.: Она всегда присутствовала. Но в последнее время все внимание почему-то сконцентрировалось вокруг велоспорта. К примеру, накануне «Тур де Франс» я купил популярную французскую газету. Открыл и случайно наткнулся на маленькую заметку, что в применении запрещенных медицинских препаратов обвиняется чемпион мира по легкой атлетике. Написано мелким шрифтом, где-то в «подвале». И все, больше ничего! Зато когда в использовании допинга подозревают велосипедистов, то в ведущих европейских изданиях обязательно появляется статья на всю полосу. Да еще и с фотографиями. Вот все говорят, что в футболе нет такого явления, как допинг. Согласитесь, если тесты не проводить, значит, и результатов никогда не будет.

Перед «Тур де Франс» западные журналисты вас нередко обвиняли в сотрудничестве с опальным доктором Феррари из Италии. Если честно, постоянно чувствовалось их негативное отношение к вашей персоне.

А.В.: Да, и не только со стороны журналистов. Эта жесткость по отношеню ко мне, да и ко всей нашей команде, наблюдалась еще с начала года. Доходило до того, что чиновники от спорта нам негласно указывали: там не ходите, с тем не разговаривайте, с этим не дружите… Я попросил, чтобы мне выдали специальную бумагу, в которой четко было бы написано: с кем мне можно тренироваться, а с кем общаться. Они отказались. Ну тогда, извините, зачем нужны все эти сплетни?
А пресса так всегда работала. Им нужны сенсации, чтобы продать свой номер. А что будет дальше – им уже неважно. А мне все это неприятно. Какое они имели право писать обо мне сразу же после вскрытия пробы «А»? По закону – это секретная информация. И должна оглашаться только после того, как проба «В» подтвердит предварительный результат. Но информация как-то просочилась в мир из французской антидопинговой лаборатории? Значит, у них существует информационная утечка. Причем, как я подозреваю, ее купили за деньги журналисты одного авторитетного информационного агентства.

После того как вас обвинили в применении допинга и вывели из состава участников «Тур де Франс», практически все спортивные болельщики СНГ объединились, чтобы вас поддержать. Вы чувствуете, что миллионам людей не безразлична ваша судьба?

А.В.: Для меня очень важна поддержка фанатов. Я в курсе, что в Интернете стихийно создавались форумы, где болельщики оставляли для меня свои сообщения. Но, если честно, я не все их прочитал. В последнее время вообще старался держаться подальше от источников информации. Но друзья специально для меня собирали сообщения фанатов и давали почитать. Поверьте, мне было очень приятно. Как оказалось, люди и сами все понимают: они прекрасно осведомлены, что на самом деле происходит в велоспорте.

В начале августа вашего партера по команде «Астана» Андрея Кашечкина также обвинили в применении кровяного допинга. Чтобы доказать свою невиновность, он в течение нескольких недель сдавал анализы в трех независимых лабораториях: Франции, Бельгии и Испании. А вы как действуете, чтобы защититься?

А.В.: Я тоже сдал кровь на анализы в трех медицинских институтах: в США, России и Корее. Пока о результатах говорить рано, потому что проводятся очень сложные тесты, которые требуют много времени. Но американские гематологи – большие специалисты своего дела – меня обнадежили. После предварительных тестов они сказали, что у меня вообще очень редкая по составу кровь. Такая встречается у одного на тысячу человек!

Как вы намерены дальше действовать?

А.В.: Дождусь суда, который пройдет в Казахстане в присутствии всех членов исполкома Федерации велоспорта РК. После того как они выслушают все доводы моего адвоката и других специалистов, они вынесут свое решение. Если с ним не согласятся представители UCI, то автоматически слушания по моему делу перенесутся в спортивный суд в Лозанне. И уже в Швейцарии, возможно, огласят окончательное решение.

Значит, развязка всей этой истории наступит нескоро.

А.В.: Я надеюсь до конца года уладить это дело. Мечтаю побороться за олимпийские медали в Пекине в 2008 году.

Разве у вас не возникло желание кровь из носу победить на «Тур де Франс»? Чтобы раз и навсегда доказать всем, что вы сильнее.

А.В.: Будет видно. Пока загадывать не хочу. У меня сейчас только одно желание: победить тех, кто хочет меня «сломать». Даже если все у меня получится и я вернусь в большой спорт, хорошо подумаю, прежде чем дать согласие на выступление в «Тур де Франс». Складывается такое впечатление, что в кулуарах знаменитой многодневки идет жесткая закулисная борьба. И гонщики в этой игре – как разменная монета. Даже если ты окажешься на голову сильнее соперников, обязательно найдутся люди, которые сделают все, чтобы ты не победил. К примеру, придумают очередную байку.

Если вспомнить историю, то можно сказать, что «Тур» даже в начале прошлого века был не совсем «чистой» гонкой. Лет эдак 60 назад велосипедисты могли подкинуть острых гвоздей на пути соперника или намеренно вывести его из строя грубой физической силой: пинком по колесу. Пришло новое время – появились новые методы ликвидации неугодного спортсмена.

А.В.: Ничего не могу сказать про прошлое. Но пока выступал американец Лэнс Армстронг, все было спокойно. Да, находились желающие его опорочить. Но все попытки быстро сходили на нет. А в последние два года творится какая-то чертовщина. В 2006 году майку лидера забрали у американца Флойда Лэндиса. В нынешнем сезоне гонка также закончилась скандалом. На мой взгляд, все происходит из-за внутренней войны между Международным союзом велосипедистов (UCI) и хозяевами гранд-туров. У последних в руках сосредоточены большие деньги, и они не хотят делиться.

В этом плане велоспорт вообще уникален. Если в остальных видах олимпийской программы всем заправляют чиновники из различных федераций, входящих в Международный олимпийский комитет, то в велогонках правят бал бизнесмены. И у профессионалов до сих пор не котируются награды чемпионатов мира и Олимпийских игр. Зато желтая майка коммерческих гранд-туров – практически бесценна.

А.В.: У многих людей, тем или иным способом связавших свою жизнь с велоспортом, возникло желание создать свою ассоциацию, которая будет независимой даже от UCI. Это своеобразный профсоюз спортсменов, как НХЛ или НБА.

Инициаторами выступают велосипедисты?

А.В.: Да.

А кто, если не секрет?

А.В.: Скажем так: большинство ведущих гонщиков мира. По фамилиям я не могу назвать всех. Но работа уже ведется на уровне подготовки и регистрации документов.

В начале «Тур де Франс» во время одного из спусков вы попали в завал и серьезно травмировали колени. Раны уже зажили?

А.В.: Да, сейчас уже все нормально, даже приступил к тренировкам. А как вспомню то падение, аж вздрогну: огромные рваные раны на обеих ногах, через дырки в коже видны были коленные чашечки… Меня привезли в госпиталь в семь вечера. Операция закончилась около полуночи.

После такой травмы не каждый спортсмен способен войти в строй. Кстати, тот факт, что вы снова вернулись на трассу, отчасти сослужил вам недобрую службу. Европейцы долго не могли понять: как такое вообще возможно? Значит, дело здесь действительно не чисто…

А.В.: Понимаете, у нас с ними абсолютно разный менталитет. Те же французы чуть что – сразу плачут. Сам стал свидетелем: один их гонщик упал на трассе. Врачи наложили ему несколько швов на ушибленном локте, и он отправился домой смотреть «Тур де Франс» по телевизору. Речь идет не только о французах, а о европейцах в целом. У них нет нашего патриотизма. Конечно, легче всего сойти. Сказать: «Пошли вы все…» Но у меня была мечта, ради осуществления которой я, как бешеный, пахал целый год. К тому же за меня болели в Казахстане. Точнее – во всем СНГ. И я не хотел подвести ни себя, ни моих болельщиков.

Надолго приехали в Казахстан?

А.В.: На днях отправляюсь с семьей обратно во Францию – 10 сентября у детей начинается учебный год. Дочь Ирина и близнецы Кирилл и Николя пока гостят в Петропавловске у бабушки с дедушкой. А я заглянул в Алматы к друзьям. В выходные ездил с Николаем Проскуриным (вице-президент Федерации велоспорта РК, чемпион мира по рыбной ловле. – Авт.) на рыбалку. Я поймал две форельки, он – около двадцати. Но Николай Абрамович все-таки профессионал, а я так – любитель.

Вы заядлый рыбак?

А.В.: Люблю иногда отдохнуть с удочкой в руках. Но заядлым рыбаком не могу себя назвать. Мне с детства не хватает терпения ждать, когда рыба схватит наживку.

А хватает терпения по 5–6 часов в день крутить педали?

А.В.: (Смеется.) На это дело мне не жалко ни времени, ни сил. Как говорится, каждому свое.